Одной из моих любимых групп была и остаётся «Торба-на-Круче». Мне до сих пор очень обидно, что им не досталась заслуженная всеобщая популярность, каковая есть, например, у группы «Сплин». Это интервью мы записали с солистом «Торбы» Максом Геннадьевичем Ивáновым для 24-го номера «Арт-города» в апреле 2003 года, в день его рождения.

Е.В.: - 15 марта на финальном концерте фестиваля «Наводнение», предваряя песню «Псих», ты сказал, что часто доводится слышать, будто это песня призывает к терроризму...

М.И.: - Да, несколько раз в прессе появлялись такие высказывания: «Песня призывает к экологическому терроризму».

Е.В.: - Затем ты продолжил: «На самом деле культурным терроризмом является то, что за год закрылись или вот-вот закроются «Зоопарк», «Молоко», «Факультет», «Полигон»... Насколько велика потеря, и как группа ТОРБА-на-КРУЧЕ воспринимает это закрытие? Действительно ли можно назвать происходящее культурным терроризмом?

М.И.: - Само по себе закрытие клубов называть терроризмом смешно. Но если проследить события и вывести логическую цепочку, то она будет очень напоминать спланированную акцию представителей городской администрации, департамента культуры города. Может быть, это связано с финансово-политическими «разруливаниями», когда закрываются лучшие по посещаемости клубы. Такие клубы находятся в центральной части города. Сейчас все арендованные помещения прибираются к рукам власть имущими, поэтому рок-н-ролльные клубы попали под раздачу: им не продлевают аренду, их закрывают... Это похоже на спланированную акцию.

Питерская группа «Ступени» в начале века была одним из моих любимейших музыкальных коллективов. Группа неоднократно выступала на мероприятиях журнала «Арт-город», а журнал постоянно писал о ней. Началось всё вот с этого интервью с солисткой коллектива, автором всех песен Настей Макаровой. За три дня до нового 2002 года мы встретились в кафе «Идеальная чашка» на Садовой улице...

Е.В.: - Ознакомившись с материалами вашего сайта, можно понять, как постепенно группа организовывалась, как собрался такой состав. Мне же интересно не «как», а «почему», на чём вы сошлись? Вы чем-то похожи все втроём или наоборот — слишком разные и общение строите на контрастах, на дополнении друг друга?

Н.М.: - Дело в чувствовании, в ощущении себя в мире. В этом все мы втроём где-то похожи. В чувствовании музыки, в чувствовании песен... Я пишу песни и знаю, как сложно музыканту объяснить, что нужно сыграть. Это безумно сложно. Когда не можешь сыграть пассаж, а тебе хочется, чтобы он был сыгран на скрипке, например. Ты говоришь: «Играй дождь». А человек тебя может не понять, и будет играть своё представление о дожде. А у меня своё представление. И если эти образы не сходятся, то сложно творить что-то вместе. Сложно, когда слишком разные люди, которые по-разному всё понимают и чувствуют.

Коллективное интервью с участниками группы «Башня Rowan» было записано в конце 2001 года и опубликовано в №№ 16 и 17 журнала «Арт-город».

Идя в гости к Тикки Шельен и другим участникам группы «Башня Rowan», я не стремился делать жёстко регламентированное интервью, в котором был бы оговоренный круг вопросов, а всё общение состояло бы в сухой передаче информации. Мы просто включили диктофон и стали разговаривать — неспешно, раскованно, не забывая подшучивать друг над другом.

В общей беседе принимали участие: Евгений Веснин (ЕВ), Andry (А), Хельга Коновалова (ХК) (все «Арт-город»), Тикки Шельен (ТШ), администратор группы Стас Валишин (СВ), скрипачка Вита (В) (все «Башня Rowan»), а также скрипачка группы «Welladay» Екатерина Ложкомоева (ЕЛ). А начали мы с фестиваля «БлинКом-2001»…

С Юрием Вдовиным я беседовал для одного маленького самиздатовского журнала, о котором давно уже никто не вспоминает. Приятно, что этот материал сохранился и позволяет нам сделать ещё один флэшбэк — на этот раз в 2001 год...

Юpий Вдовин — видный пpавозащитник и общественный деятель, заместитель пpедседателя pегиональной пpавозащитной оpганизации «Гpажданский контpоль». С маpта 1990 по декабpь 1993 гг. — пpедседатель Комиссии по свободе слова и СМИ Петpосовета последнего созыва.

С петербургским писателем-фантастом Антоном Первушиным я познакомился в 1999 году, а в конце 2001 года мы встретились, чтобы записать приведённую ниже беседу. Мы обсуждаем положение дел в общесоюзном сообществе писателей-фантастов, а также некоторые писательские конвенты и премии, пытаемся сформулировать прогнозы на ближайшее будущее. Каждый из вас сейчас может оценить, что из предсказанного Антоном сбылось, а что — нет...

Е.В.: - Первый вопрос будет самым традиционным: кто такой сейчас Антон Первушин?

А.П.: - В настоящий момент я сам себя квалифицирую как профессионального литератора — в том смысле, что зарабатываю себе на жизнь только литературной деятельностью. Это очень широкий спектр направлений кроме, пожалуй, редактуры. Я очень благожелательный читатель, и многие тексты, которые даже не заслуживают внимания и действительно плохо написаны, читаю с большим удовольствием, даже не всегда морщусь. Я воспринимаю чужое произведение как цельное, ничего в нём менять не хочу, поэтому, видимо, редактурой мне не придётся заниматься никогда. Также я не берусь за переводы, потому что из всех мировых языков я владею научно-техническим немецким, а такие переводы делаются в соответствующих учреждениях, в которых я сейчас не работаю.

Текст этой короткой беседы, записанной в далёком 1997 году, очень дорог для меня — как из-за личности глубоко уважаемого собеседника, так и благодаря сделанным им прогнозам, которые к настоящему времени сбылись с потрясающей точностью...

Игорь Л. Демин — философ-востоковед, политолог, книгоиздатель, публицист патриотической ориентации. Коренной ленинградец, окончил Восточный факультет ЛГУ. В 1980-х годах — художник-авангардист. В 1990-е годы прошлого века жил и работал в Москве.

Беседа начинается с обсуждения книги Игоря Львовича «Художественная жизнь России 1970-80-х годов».

Сергей Жариков — московский музыкант, публицист, продюсер, основатель и бессменный лидер группы ДК. В начале 1990-х годов был одним из первых политических и pr-консультантов Владимира Жириновского. Наш разговор состоялся в помещении фракции ЛДПР в Государственной Думе в четвёртую годовщину прорыва блокады Дома Советов России.

Е.В.: - В бытность редактором рок-газеты мне приходилось встречать имя Сергея Жарикова в связи с различными музыкальными проектами. Но этими проектами Вы занимались лет десять назад. Какой путь был проделан за это время?

С.Ж.: - Десять лет назад... Это 1987 год? Я уже тогда не занимался музыкой.

Дело вот в чём: как это ни странно, в конце 70-х — начале 80-х рок-движение было более свободным, чем другие области нашей нонконформистской деятельности. Грубо говоря, КГБ, который занимался идеологией, рокерам многое прощал. Поэтому в рок сразу влезло много людей, которые использовали рок-музыку для публицистической деятельности. Причём, в самом роке меньше, а вот бывшие около рока (скажем, тот же Смирнов, Троицкий) создавали стиль такой, как Цой пел: «Мы ждём перемен».

Ну а я был как бы внутри. И когда всем дали свободу, то замыкаться в этом жанре стало бессмысленно. Потому что, занимаясь рок-музыкой, ты обращаешься к определённому слою людей. А хотелось обращаться не только к этому слою. К тому же оказалось, что этот слой не самый благодарный — люди даже не понимают, о чём идёт речь.