Литератор, правозащитник и немножко самиздатчик Леонид Романков с момента закрытия Концертного зала Ленинградского зоопарка (с 1 апреля 2002 года) стал для меня одним из бесспорных авторитетов. Эта беседа записана вскоре после нашего знакомства, 18 апреля 2002 года, когда Леонид Петрович ещё был депутатом Законодательного Собрания Санкт-Петербурга и возглавлял Постоянную комиссию по культуре, образованию и науке. К сожалению, в конце 2002 года Романков проиграл на выборах антисемиту Юрию Савельеву, вследствие чего авторская песня и рок-акустика в Петербурге лишилась авторитетной поддержки.

Е.В.: - Леонид Петрович, какие события произошли с момента закрытия Концертного зала зоопарка, то есть с 1 апреля, по сегодняшний день?

Л.Р.: - Я направил письмо в Комитет по культуре с просьбой предоставить данные о том, собираются ли делать тот самый ремонт, под предлогом которого закрывался Концертный зал, и с вопросом о том, почему это нужно было делать за два месяца до летнего периода, в течение которого можно было сделать ремонт. И говорил лично с Ольгой Владимировной Ивановой, председателем Комитета по культуре. Пока я не получил ответа на свой вопрос, я жду его. Иванова сказала, что дело запутано и надо разбираться. Может быть, какая-то неустойка уже была выплачена, и трудно давать обратный ход...

Кроме того, во время моей командировки мне звонил на мобильный телефон новый директор Зоопарка Губанов. Я думаю, что ему было поручено поговорить со мной и, возможно, дать какие-то разъяснения.

Это главное, что я успел сделать, и теперь жду официальный ответ. Хотя подозреваю, что ответ сложно написать, потому что никаких денег нет, и ремонт производиться не будет.

В прессе проходило сообщение, дескать, теперь под лекторий для школьников будет выделено больше помещений. Но, во-первых, я сомневаюсь, что школьники будут ходить в лекторий в вечернее время, а во-вторых, просветительская работа продолжалась все эти годы, и одно другому не мешало.

Ещё раз повторю, что с горечью и недоумением я чувствую наступление на островки независимости и молодёжной культуры. Конечно же, это связано с кампанией против Корнеева. К сожалению, по личным мотивам даже не Администрация города, а то, что называется «интимным окружением губернатора», настроено крайне негативно по отношению к Ивану Владиславовичу. Только этим я могу объяснить увольнение Корнеева и закрытие концертной площадки.

На днях состоится суд, касающийся восстановления Корнеева на работе. Бесспорно, что он будет восстановлен, поскольку был уволен с нарушением закона, находясь на больничном. Но за это время произошло изменение устава Зоопарка — вместо Государственного учреждения он стал Государственным унитарным предприятием.

Самое смешное, что у меня имеется официальный ответ Ивановой о том, что никакие изменения в Устав Зоопарка в настоящее время не вносятся. Я уже давно писал запрос о том, производятся ли какие-то изменения. И вот получен ответ о том, что изменений не производится. Чистый обман!.. Знаете, это такая лукавая фраза: «в настоящее время не производится». Значит, например, уже были произведены. Вот такая ситуация...

Е.В.: - Но ведь проблема серьёзнее, это не просто изменения в Уставе! Там идёт речь о смене организационно-правовой формы. Причём, не через реорганизацию, а через ликвидацию Государственного учреждения «Ленинградский зоологический парк».

Л.Р.: - Это сделано для того, чтобы исключить преемственность. Но так как это учреждение подведомственно Комитету по культуре, то в принципе Комитет может его ликвидировать или создавать новые. Юридических проблем я тут не вижу...

Е.В.: - Законность этого распоряжения мы не собираемся оспаривать. Однако, все те юристы, с которыми приходилось консультироваться при изучении проблемы Зоопарка, утверждают, что теперь Корнееву будет не восстановиться по формальным причинам. Ликвидировано само учреждение, в котором он был директором.

Л.Р.: - Это сделано именно через ликвидацию, чтобы исключить преемственность и не дать Корнееву восстановиться.

Е.В.: - Вы считаете, что такое распоряжение появилось именно с этой целью?

Л.Р.: - Да. Я уверен в этом. Конечно, не на все сто процентов, но все события говорят именно об этом.

Е.В.: - Насколько по-Вашему адекватны действия городской администрации и четверых временных директоров Зоопарка, направленные на закрытие концертного зала, на изменение организационно-правовой формы, во всей истории с Корнеевым в свете провозглашения лозунга «Петербург — культурная столица России» и особенно в свете подготовки к 300-летию города?

Л.Р.: - Абсолютно неадекватны. Это чёрное пятно на репутации города — об этом я не устаю повторять, и на пресс-конференции в Зоопарке тоже говорил. Это крайне неуклюжая, безобразная попытка Администрации свести личные счёты с человеком, который протестовал против планов строительства нового зоопарка за чертой города, что потребовало бы миллиардных затрат, которые бы никогда не окупились. Кроме того, Корнеев протестовал против попыток частично использовать территорию Зоопарка в коммерческих целях. В итоге на него ополчилась Администрация.

Владимир Петрович Яковлев, бывший председатель Комитета по культуре, в своё время мне говорил, что он этому давлению противостоял и отказывался смещать Корнеева. В результате чего был уволен он сам. Затем был Евгений Колчин, который хотел уволить Корнеева, но делал это недостаточно активно и тоже слетел со своего поста. После чего вице-губернатор Шитарев, отвечающий за культуру, незаконно уволил Корнеева.

Произошло это как раз в тот день, когда мы в Законодательном собрании проводили депутатские слушания по Концепции развития Зоопарка, где было показано, что Комитет по культуре сам заказал такую Концепцию. Эта ситуация напоминает театр абсурда и говорит о настолько недальновидной мелочности Администрации, которая никак не вяжется не только с обликом культурной столицы России, но и просто культурного города. Города, в котором Администрация заботилась бы о его славе, а не о том, чтобы сводить личные счёты.

Е.В.: - Леонид Петрович, в биографической справке на сайте Законодательного собрания говорится, что в советское время Вы неоднократно публиковали статьи социально-политического содержания в различных самиздатах. Приходилось ли Вам сталкиваться с теперешними самиздатами — политическими, культурными, ведомственными — и в чём по-Вашему заключается разница между изданиями советского периода и последних лет?

Л.Р.: - Трудно сказать. Раньше нужно было проходить цензуру. Без её разрешения нельзя было ничего публиковать. Это заставляло уходить в подполье тех людей, которые не хотели ей подчиняться. Так были опубликованы и романы Солженицына... У меня есть целая статья, касающаяся культуры того времени, она пока ещё не опубликована. Есть замечательные обзоры «Дышала ночь восторгом самиздата» господина Б. Констриктора. Сейчас, мне кажется, нет необходимости что-то специально выпускать именно самиздатом. Журнал «Посев» издаётся, газета «Русская мысль» продавалась в России.

Сейчас понятие «самиздат», на мой взгляд, связано только с тем, что ты свои материалы не отдаёшь в типографию, а сам печатаешь и раздаёшь. По-моему, издания тиражом до 999 экземпляров можно не регистрировать.

Более сложный вопрос с телевидением. Мы знаем историю с НТВ, с ТВ-6... Таким мощным проектам трудно пробиться. Но напечатать за свой счёт 500 экземпляров своего произведения — почему бы нет? Первая книга Цветаевой вышла тиражом в 300 экземпляров.

Е.В.: - Как Вам кажется, может ли снова наступить такое время, когда именно самиздат окажется последним прибежищем? Вы упомянули историю с НТВ, и мне вспомнилась передача «Глас народа» годовой давности, с участием Йордана. В этой передаче выступала журналистка одной томской телекомпании, которая очень эмоционально бросила: «Если понадобится, мы и в самиздаты уйдём!»

Мы сейчас говорим о культуре, о концертной деятельности, но сферы-то схожие! Вот они — масс-медиа, вот она — свобода, вот свобода творчества, самовыражения... Нет ли в этом уже сейчас какой-то печальной повсеместной тенденции?

Л.Р.: - В бывших республиках Советского Союза — Киргизстане, Казахстане, Беларуси — по-прежнему существует цензура, поэтому там самиздат по-прежнему актуален. В России на периферии уже известны случаи преследования журналистов: изымают тиражи, закрывают телестанции. Чем менее развито гражданское общество, тем больше опасность попасть под дубинку органов исполнительной власти.

Это не так актуально для Петербурга и Москвы, находящихся под пристальным взглядом Европы, но для периферии такая опасность постоянно существует. И мы должны очень внимательно вместе смотреть за малейшими попытками ограничения свободы слова. Наши спецслужбы очень скучают по тому времени, когда можно было охотиться не за бандитами, а за интеллигентами, которые читают и пишут Бог знает что.

Е.В.: - То есть, времена Пятого управления ещё могут вернуться?

Л.Р.: - К сожалению, мы не застрахованы от этого достаточно основательно. Гражданское общество находится у нас в периоде становления. Пока есть такая опасность.

Е.В.: - Разделяете ли Вы мнение о том, что закрытие Концертного зала Зоопарка и подобных ему очагов молодёжной неформальной культуры в перспективе способно негативно сказаться на культурном уровне молодёжи, на качестве её досуга и, более того, если попробовать обобщить, на её физическом и психоэмоциональном здоровье? То есть, не уйдёт ли теперь молодёжь в подвалы?

Л.Р.: - Я очень негативно отношусь к такого рода закрытиям. Я бывал там довольно часто и видел интересное, гуманное, большое искусство, которое никак нельзя сравнить с дискотекой, с компьютерными клубами, где иногда играют на деньги... В Концертный зал Зоопарка приходили интеллектуальные, думающие, может быть, немного сентиментальные люди, любящие слово, любящие живую музыку... Музыку более сложную, чем эстрадные шлягеры. Теперь они будут вытесняться либо на дискотеки, либо в попсу, которая оглупляет. Мне крайне жалко Концертный зал! Закрытия таких мест ведут к духовному обнищанию.

Понимаете, там ведь достигался так называемый «соборный эффект»: можно слушать у себя дома компакт-диск или аудиокассету, но это совершенно не то! Когда ты идёшь на концерт, ты участвуешь в общении с залом, друг с другом... На последнем концерте, 31 марта, сидела в зале чудная девочка, такая «бабушкина внучка»: с косичками, в очочках... Вид нормального домашнего ребёнка. Она с таким наслаждением слушала умные песни!

В Концертном зале Зоопарка я наблюдал образы детей, которые не наркотиками колются и нюхают клей в подвалах, а приобщаются к творчеству — к настоящему творчеству.

Е.В.: - Что способно сделать Законодательное собрание Санкт-Петербурга и его Комиссия по образованию, науке и культуре для реального сохранения неформальной культуры в городе — хотя бы того, что ещё осталось? Что можно сделать для поддержки организаций, занимающихся её развитием и популяризацией?

Л.Р.: - Есть несколько путей. Первый путь — это бюджетное финансирование. Пока ещё сохранились коллективные депутатские поправки, некоторые деньги можно направлять на поддержку таких вот культурных негосударственных учреждений. В частности, я каждый год поддерживаю несколько театров: «Комик-трест», Небольшой Драматический Театр, театр «Остров», театр «Визит»... Задача моя и нашей комиссии в том, чтобы поддержать театры не столько государственные, поскольку у них есть Комитет по культуре и есть система государственной опеки, но молодые, дерзкие, замечательные коллективы, которые пробиваются, как трава через асфальт. Дать им хотя бы на несколько первых лет поддержку, чтобы они смогли встать на ноги, — это может сделать даже отдельный депутат благодаря поправкам к бюджету.

Кроме того, существует закон, внесённый нашей Комиссией, о том, что арендная плата для некоммерческих организаций культуры в десять раз меньше коммерческой ставки. Те организации, которые уже имеют собственные помещения, могут просто пролонгировать свои договора и платить в десять раз меньше, чем коммерческая организация.

Итак, бюджетные деньги, льготная арендная плата... В какой-то степени поддержкой можно назвать льготное налогообложение, но оно в основном регулируется федеральными законами. В-четвёртых, есть и моральное давление: письма в Администрацию, ходатайства.

Е.В.: - Приходилось ли Вам сталкиваться с проблемой охраны авторских и смежных прав в сфере науки и культуры?

Л.Р.: - Нет. Существует федеральный закон об охране авторских и смежных прав. Существует много статей о пиратской продукции, особенно в области музыки и программного обеспечения. Но эти вопросы регулирует федеральное законодательство, поэтому на региональном уровне мы сделать почти ничего не можем.

Е.В.: - Насколько эффективна какая-либо гражданская активность, какие-либо действия, например, в связи с проблемой Зоопарка? Нужны ли они? Если нужны, то в какой форме?

Л.Р.: - Я считаю, что они необходимы в любой форме. Поскольку когда мы молча глотаем такие вещи, мы тем самым поощряем к дальнейшему произволу в отношении других организаций. Вспомните НТВ — были очень мощные митинги протеста, которые в какой-то степени повлияли на политику правительства. Я убеждён в том, что выдача лицензии на вещание творческому коллективу ТВ-6 во многом состоялась благодаря активной реакции международного сообщества, неравнодушию наших граждан. Власть понимает, что нельзя без конца безнаказанно наступать на демократические свободы. Поэтому даже если не удастся отстоять Зоопарк, хотя надеюсь, что со сменой губернатора всё вернётся на круги своя, молчать мы не должны. Мы не должны быть морскими котиками, которых бьют по голове.

Знаете, как убивают морских котиков? Подходят, убивают одного, а остальные лежат и не шевелятся. Потом второго, третьего... Они не понимают того, что если сегодня опасность угрожает соседу, то завтра она придёт к тебе. Поэтому мне кажется, что любые формы — митинги, протесты, письма — будут необходимы. Яковлев получил очень сильное падение рейтинга популярности — в том числе из-за того, что была проведена яркая кампания по защите Корнеева и Зоопарка.

Любой следующий губернатор просто обязан считаться с мнением населения. Особенно молодёжи... Молодёжь мало ходит на выборы, но, может быть, с помощью вашего журнала молодёжь сможет понять, что если она хочет, чтобы не закрывались такие концертные заведения, то нельзя голосовать за тех, кто их закрывает. Если молодёжь хочет и дальше пользоваться своей свободой, развиваться в рамках своей любимой культуры, то она должна более активно включиться в её отстаивание.

Е.В.: - Проблема в том, чтобы дать почувствовать прямую зависимость между хождением на выборы, опусканием бюллетеня в урну, участием в политической жизни и возможностью, например, пойти и послушать своего любимого музыканта. Этой связи, к сожалению, наша молодёжь не чувствует. А до тех пор, пока не почувствует, будет постоянно проигрывать!

Л.Р.: - Объясните, что, в конце концов, можно не участвовать в выборах депутатов. Всё-таки наше Законодательное Собрание — это коллективный орган. Но вот выбрали губернатора, который закрыл концертную площадку. Нужен молодёжи такой губернатор? Нужно, чтобы молодёжь на следующих губернаторских выборах спросила всех кандидатов: «Если Вы будете избраны, Вы вернёте нам концертную площадку?»

Вообще, выборы — большое благо, потому что на этом этапе избирателям делают очень много хорошего: асфальтируют дворы, повышают зарплату... Все мы зависим от избирателей, мы перед ними в ответе. Ясно, что перед выборами активизируется желание сделать благо своим. Когда в последний раз я выдвигался в депутаты, один мой соперник заасфальтировал площадки у четырёх школ. Он не был избран, но для школ-то благо сделано!

Если кандидат в губернаторы скажет «Я открою лекторий Зоопарка как концертную площадку!», то молодёжь за него проголосует. Так, кстати, было с Пушкинской, 10. Если бы не тогдашние губернаторские выборы, то Собчак не подписал бы то самое распоряжение.

Ко мне обращались художники, стоявшие на Невском проспекте, с просьбой помочь остаться на прежних местах, когда их оттуда прогоняли. Тогда я договорился с Игорем Артемьевым, выдвигавшимся в коалиции «Артемьев-Яковлев-Щербаков», что художники выставят наглядную агитацию, призывающую голосовать за Яковлева, а он в случае победы оставит их на Невском. И их действительно оставили в покое!

Так что, выборы — это большое благо. Это едва ли не единственное время, когда человек может чего-то добиться от власти. Власть должна выбираться — тогда она будет зависеть от избирателей. Если она зависит от начальника, тогда она будет делать так, как скажет начальник. А такие действия могут пойти отнюдь не на пользу нам с вами...

Опубликовано в журнале «Арт-город» № 20